Зачем мне в горы

Катя сказала: — Поедем на Алтай, он наркоманский, ты в него влюбишься навсегда.

Мы приехали в Горный в последних числах августа. Ехали всю ночь, вышли на автовокзале часов в 6 утра, после автобуса хотелось лечь нормально и проспать до вечера. Стоял густой туман, сквозь него пыталось пробиться солнце, лучи лежали почти параллельно земле. Наш неведомый инструктор Илья опаздывал, но от его сообщений уже веяло опасностью и приключениями:

Илья: Могу чуть-чуть задержаться. Ночью тяжёлая дорога через перевал 😢

Илья: Я спешу. Дорога очень плохая.

Илья: 125 км, но самый плохой участок я уже проехал.

Илья: Вы где? минут через 26 у вас буду.

Черт, путешествие еще толком не началось, а уже всё не по плану. Надо было убить пару часов в закрытом и еще спящем городке. Хотелось есть, и Катя начинала злиться) Спасеник в кафе «Тревеллерс» и во встрече с местной кошкой))

Наконец подъехала машина, из нее вышел Илья, улыбаясь своей улыбкой голливудского актера в буддистском монастыре, и я поняла, что все будет круто.

Меня накрыло ощущением абсолютного доверия к происходящему, а вместе с ним спокойной готовностью ко всему. С этого момента целых 10 дней я не принимала ни одного сложного решения. Я просто делала то, что мир предлагал мне делать, и спокойно принимала то, что получалось. Знаете, что значит это чувство? Вы в горах.

зачем мне в горы
Тихое утро перед выходом. Пью чай. Смотрим с кошкой, как поднимается солнце и ложится туман

В пути может случиться что угодно.

Обобщая все наши путешествия с Ильей, расскажу: Посадить аккумулятор прямо у нас во дворе в Новосибирске — нормально. Нормально проколоть колесо за километр до цели, проколоть колесо посреди ничего, но рядом с шиномонтажкой, стоять полчаса на закрытой дороге, потому что ремонт. Ждать своей очереди на реверс между огромным джипом с казахами и легоньким зеленым ситроеном французов. Выехать поздно и приехать сильно позже, чем по плану. Стоять на закрытой монгольской границе и так и не попасть в Монголию, в которую специально ехали. Вернувшись, узнать, что там чума, карантин, почувствовать счастье, что так и не попали в Монголию) Услышать, что на Актру погиб человек, услышать, что на Белухе застряла группа, ждать новостей. Заболеть, но ровно в резервный день, когда решили не идти на маршрут. Получить заботливый термос, лекарства, назавтра быть как новенькая. Немножко упасть в горную речку на броде, застрять ногой в снежной трещине, на пару минут разминуться с медведем. Видеть, что на твоей тропе недавно сошла лавина. Слушать местные мифы, которые, конечно, правда. Понимать, что те люди выходили с базы ровно так же, как ты, только не возвращались. С досадой и ужасом думать о том, как неотвратимо они погибли и как нелепо, что они погибли. С удивлением осознавать, что не боишься. Ты смотришь на гору, гора спокойна и равнодушна, значит можно идти.

Когда идешь по маршруту, понимаешь, что человек слишком маленький, нескладный и беззащитный. Каждый миг и каждый шаг может стать последним всегда и везде, но в горах ты как-то особенно остро чувствуешь, что каждый — это буквально каждый, и что последний — это когда не отменить и не переиграть. Ты концентрируешься, ты предельно внимателен, ты думаешь только о том, как поставить ногу. И когда Илья говорит «вот тут, пожалуйста, аккуратней», предел внимательности вдруг расширяется втрое:)

Ты идешь, ты смотришь под ноги и почти не смотришь по сторонам. Под ногами каменная крошка или снег, в который можно провалиться по пояс. И ты оступаешься на неудачном камне, и ты проваливаешься в снег, но ты идешь. Тебе трудно, ты теряешь дыхание, ты продолжаешь идти. Сначала тебе очень холодно, потом тебе очень жарко, ты идешь. Фотоминутки и привалы — секунды рая) В какой-то момент тело сообщает, что устало, но не идти нельзя. Ты идешь, кажется, что это навсегда.

Но если поднять глаза — в тебя врывается мир, огромным куском сразу. Небо, воздух, горы, пространство и господибоже, как вообще может быть так прекрасно. И ты смотришь, смотришь, смотришь каждым кусочком сознания, каждой клеточкой тела.

Вдруг маршрут окончен. Приз — еще один кусок красоты, в котором можно побыть не спеша. Самый вкусный в мире чай, и что угодно вообще из пайка, люди, которые такие же как ты, с удовольствием гудящие мышцы, тишина внутри.

Команда Ильи собираться, и теперь надо просто повторить все эти десятки тысяч шагов до базы. И ты идешь, и ты привычно следишь за собой и товарищами, и будто ничего другого нет и не было в жизни.

Когда спускаешься с базы, начинается ломка. Сначала ты не хочешь уезжать, потом ненавидишь каждый километр, который приближает тебя к реальной жизни) Ты не хочешь к людям, потому что они другие, к тротуарам, за которыми не надо следить, к плоским рельефам и комфорту квартир. Ты приезжаешь, вдыхаешь цивилизованный воздух, и гора отступает. Но не целиком — кусок тебя остался там, с ней.

И вот постепенно, не сразу, а через пару недель и смутных снов о маршруте, я понимаю, что влипла, а в сознании концентрируется вопрос — зачем?

Зачем тратить кучу денег? Можно же поехать в Европу, можно поехать на море, можно увидеть новую точку на карте, в конце концов.

Зачем тратить кучу времени? Из 10 дней отпуска 7 ты едешь до горы и обратно. Да, по красивым местам, да, это время необходимо, чтобы перестроиться и акклиматизироваться. Но это не 9 ночей и всё включено.

Зачем делать себе некомфортно и трудно? Это разве отдых?)

Зачем рисковать жизнью?

У меня нет ответа, но есть классический вариант, который знают все альпинисты.

В 1924 году Джордж Мэллори спускался с Эвереста и погиб. Погиб он сам, прославленный альпинист, погиб его молодой товарищ Эндрю Ирвин. Тело Мэллори нашли через 75 лет, тело Ирвина вообще не нашли.

Мэллори шел всю жизнь к тому, чтобы лежать вот так склоне Эвереста. Вечно, потому что его никто никогда не спустит — это слишком опасно. Фото из интернета

Возможно, Джордж Мэллори стал первым человеком, покорившим главную вершину земли. Возможно, не стал — не дошел, погиб на подъеме, а не на спуске. Этого никто теперь не узнает.

Тогда, в 24 году была уже третья его экспедиция к Эвересту. Когда журналист спросил, зачем он это делает, зачем вообще идет на эту смертельно опасную гору, Мэллори ответил — «потому что она там».

Фото:  Катя Дуплинская, 2018-2019

Рекомендованные статьи

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *